Инспектор недолго оставался в гордом одиночестве. Хозяин дома скрылся из виду всего десять минут назад, а его место уже занял новый человек. Ральф, рассчитывавший побыть наедине со своими мыслями чуть дольше, отбросил прочь идею подойти к окну и приветливо улыбнулся мальчику.
- Добрый день, молодой человек.
Стараясь выглядеть как можно более дружелюбно, Андервуд немного сменил позу и, стараясь поймать взгляд мальчишки (что было достаточно непростым делом), проговорил:
- Моё имя - Ральф Андервуд. Я - инспектор полиции и расследую дело о пропавшей дочери семейства Акрона. Вас, как я понял, зовут Кларенс, - Андервуд кивнул в знак запоздалого приветствия и продолжил, - Не могли бы вы назвать полное имя? - инспектор хотел добавить ещё что-то, но решил пока ограничиться одним вопросом. Следовало успокоить своего собеседника, иначе он может замкнуться в себе.
Со столь юными гражданами Ральфу приходилось сталкиваться нечасто. Вернее, практически никогда. Но одно Андервуд знал точно: если вести себя с детьми, как с детьми - ничего путного из разговора не выйдет. Заранее же позиционируя недоросля, как равного собеседника, можно добиться куда большего расположения. Оставалось вновь применить теорию на практике и посмотреть, что из этого получится.
- Вы участвовали в экспедиции, имевшей несчастье посетить Изумрудный дом? - вопрос был чистой формальностью, но Андервуд обязан был его задать, - Не могли бы вы немного подробнее рассказать о том, что тогда произошло и как вы попали в поисковый отряд?
"Пожалуй, грубовато получилось. Надо сменить тактику."

В комнате становилось просто нестерпимо жарко. Странно, вроде бы и огонь в камине несколько поутих и солнце всё чаще скрывается за тонкой паутинкой перистых облаков, что само по себе приглушало его силу, да и время уже давно перевалило за полдень. Запоздалая реакция? Или же это нечто иное? Каждый дом имеет свой характер, почему именно в этом городе Андервуд ощутил это с необычайной ясностью?
Собеседник Ральфа наконец-то перестал метаться взглядом по комнате, это порадовало инспектора. Гораздо удобнее работать, если установлен зрительный контакт. И поэтические рассуждения о зеркале души и прочих отвлечённых материях здесь были совершенно не при чём.
Ральф, чуть нахмурившись, кивнул словам Кларенса.
"Да, то ещё развлечение", - подумал инспектор, живо (в который уже раз) представляя происходившее в те злополучные часы в лесу. Судя по рассказам и паре всё тех же пресловутых анонимок, экспедиция в лес больше напоминала попытку развеять скуку, нежели серьёзные  поиски попавшей. Впрочем, чему тет удивляться? В Лидсе всё обстояло так же. Разве что людей в городе жило побольше, да окрестности не навевали столь мрачные мысли, особенно в тёмное время суток.
- Для протокола, мистер Кристан, не могли бы вы повторить рассказанную мистеру Даррелу легенду?
Протокол... Как же, всего-лишь проклятое любопытство, подстёгивающее Ральфа выслушать ещё одну версию местной байки. Однако, мальчишка был так взволнован, что Андервуд просто не удержался от этого вопроса.
Бившие через край эмоции юного собеседника нравились Андервуду, он вспомнил, как сам с восторгом, густо замешанном на недоверии и страхе пересказывал городские легенды, услышанные им от немногочисленных дворовых приятелей. Внезапно перед внутренним взором всплыла пара жёлтых кошачьих глаз и молодой человек поморщился, прогоняя наваждение. Вот ведь глупость-то! Эта неприятная особенность собственного характера начинала мешать работе. Нужно было с неё что-нибудь сделать и срочно.
Искренне надеясь на то, что Кларенс не воспримет этот жест, как истинное отношение инспектора к его рассказу, Ральф сделал пару пометок в блокноте, который достал совершенно машинально. Пожалуй, пора перестать тягать эту вещицу туда-сюда и просто держать наготове.
- А что вы можете мне сказать о найденном в саду кулоне, принадлежавшем пропавшей? - инспектор внимательно посмотрел на своего собеседника.
Этот маленький слуга так любит своего хозяина. Удивительно, учитывая то, что большая часть города этого типа просто ненавидит. Впрочем, именно в такие времена человеку необходима поддержка кого бы то ни было. Любому человеку.
Андервуд старался не думать об опрошенных им людях, как о виновниках произошедшего. Сначала факты, потом уже эмоции. Свои симпатии и антипатии инспектор обязан держать при себе и давать волю чувствам лишь в самом крайнем случае.
- Простите, не могли бы вы показать мне место, где была найдена эта вещица? И, простите, как долго вы служите в этом доме?
"Этот вопрос надо было задать ещё раньше. Проклятая жара."
Ральф хотел было перейти к слудующей теме, касавшейся невнятной истории Патрика Даррела о том, что он видел некую незнакомку в собственном саду, но прикусил язык.
"Стоит сбавить напор, иначе напугаю его."

На улице было определённо лучше. Лёгкий свежий ветерок моментально прогнал начавшую захватывать сознание Андервуда дрёму и она сменилась привычной собранностью, призрак которой никогда не покидал Ральфа - будь то рабочее время или же нет.
- Почему вы считаете своего хозяина невиновным в случившемся?
Дурацкий вопрос, который Андервуд не успел сдержать. А ведь только что размышлял о собранности!
"Это мне, наказание какое-то?"
Клумба выглядела просто чудесно, как, впрочем, и окружавшие её.
"С такими цветами и поговорить приятно", - мелькнула в голове инспектора довольно странная мысль.
Андервуд поднял голову наверх и пристально вгляделся в небольшое количество окон, выходивших на этот участок. Как я понимаю, кабинет мистера Даррела находится на этой стороне? - молодой человек указал на полу прикрытое окно, из которого открывался наилучший обзор.
- Как я понял, мистер Кристан, в доме вашего хозяина гости - не частое явление. И тем не менее, вы не замечали никого подозрительного, кто вам запомнился? Быть может, бродил по-близости, или стучался в дверь?
В историю о девушке, забравшейся в сад Ральф мог поверить. Как бы надуманно она не звучала. не стоит отбрасывать в сторону возможные факты.
"Жаль, что у Даррела нет ни одного свидетеля. Это усложняет дело.", - подумал Андервуд и тут же одёрнул себя, - "Приятель, ты следователь, а не адвокат. Не выходи за рамки собственных обязанностей."

Ральф вздохнул и покачал головой, проговорив следующее больше для себя, нежели отвечая на риторический вопрос Кларенса:
- Если бы вот так заранее знать, кто и на что способен, тогда бы в моих услугах отпала всяческая нужда...
А, действительно, замечательно было бы уметь с ходу отделять зёрна истины от плевел лжи и притворства. Ральф не раз задумывался об этом, хоть глупые мечты об истинном и неукротимом правосудии должны были бы его оставить уже после первого года обучения. Или ещё раньше. Но сейчас это всё было не важно.
Сделав, как он решил, последнюю пометку в блокноте, молодой человек убрал его во внутренний карман форменной куртки  и проговорил:
- Благодарю за оказанную помощь, мистер Кристан. Возможно мне придётся ещё раз обратиться к вам или вашему хозяину с новыми вопросами, а потому я надеюсь на дальнейшее сотрудничество.
Коротко кивнув мальчику в знак прощания, молодой человек бросил задумчивый взгляд на приоткрытое окно гостиной и зашагал прочь, держа курс в сторону подъездной дорожки и дальше, на улицу.
День клонился к вечеру, жара медленно спадала, уступая место лёгкой прохладе, грозившей в любое мгновение сорваться холодным ветром.
От посещения дома Патрика Даррела у Ральфа осталось двоякое ощущение. Слишком много было неясно в этом деле, слишком многое выпирало на поверхность, словно бы нарочно ползя в руки. Инспектор не любил таких навязчивых и в то же время слишком размытых фактов.
Планируя как следует обдумать суть ответов на его вопросы, заданные свидетелям, молодой человек полностью отстранился от окружавшего его мира. До той поры, пока его насильно не выдернули из этого состояния банальным бранным воплем, прозвучавшим, как показалось вначале, над самым ухом.
Резко дёрнувшись, Ральф развернулся на каблуках на звук и обнаружил знакомое лицо. Точнее, два знакомых лица.
Ян Фортего со свойственной ему бестактностью едва ли не на всю улицу сообщал своему приятелю Джеку Сомсу о том, что он думает касательно происходящего в доме Даррела, сопровождая свой монолог сочными эпитетами, адресованными всем участникам рассказа. Не то что бы Ральфа особенно расстроило поведение этого типа. Подобных ему забулдыг он повидал на своём веку не мало. Но всему есть свой предел.
- Фортего, ты ещё на ногах, в такое-то время? Учти, ещё одна жалоба от жены и я тебя надолго засажу.
Скрестив руки на груди, Андервуд проследил взглядом за спешно удалявшейся парочкой, усмехнувшись на приглушённые возмущения Сомса: "Дожили, констебли словно с неба под ноги сыпятся" и продолжил свой путь.
Конечно, осадить парочку подобных возмутителей спокойствия, дело плёвое. Вон их уже и след простыл. Не было бы проблем посерьёзней.
"Надо как можно скорее разобраться с этим делом", - дал себе мысленную установку инспектор, прекрасно осознавая, на сколько она преждевременна.

Андервуд вздрогнул от неожиданности, оборачиваясь на голос.
"Теряешь хватку, приятель."
Однако, сейчас перед ним стоял отнюдь не бандит с большой дороги, так что можно было особо себя не корить.
- Инспектор Норрис, вы, воистину, вездесущи! - вернув старику широкую улыбку, Ральф с энтузиазмом отдал честь и пожал руку своего наставника, - Давненько я вас не видел.
Хотя Альберт Норрис и отправился на заслуженный отдых, молодой человек не в силах был зачислить его в ряды обычных жителей Примвуда. Для Андервуда этот человек навсегда останется полицейским. Старшим. Во всех смыслах.
В какой-то степени, его предшественник по должности напоминал инспектору его отца, не приёмного, настоящего. Такого, каким Андервуд привык его себе представлять в мальчишеские годы. Разумеется, об этих нескромных ассоциациях инспектор никогда не говорил.
- Да как сказать, тяну лямку, помаленьку, - оправив куртку, он немного помолчал, оглядываясь назад, затем прогнал набежавшую на лицо тень сосредоточенности и продолжил, - Как бы мне, в итоге, без работы не остаться. Обыватели осведомлены о деталях настоящего дела гораздо лучше меня!
Лёгкая усмешка не смогла скрыть то мимолётное выражение стыдливой растерянности, которое проскальзывало на лице молодого человека в те мгновения, когда он не знал ответа на какой-нибудь вопрос или не предполагал выхода из сложившейся ситуации. Памятуя об этой своей особенности, Андервуд моментально пришёл в себя, вновь превращаясь из курсанта академии в инспектора полиции, занимающегося расследованием.
- Я.. Эм... Разумеется, с удовольствием загляну в вашу обитель.
Честно признать, Ральф не ожидал от старика этого приглашения, но вовремя собрался. Похоже, что встреча с наставником основательно вышибла Андервуда из колеи и инспектор приложил все силы, что бы вновь отыскать утерянное. Ведь теперь он не ученик! Пора бы уже вести себя подобающе! Но в присутствии Альберта Норриса Ральф ничего не мог с собой поделать.
- Как вам отдыхается? - спросил молодой человек, спустя несколько шагов, сделанных в новом направлении, - Выглядите вы просто замечательно!
Комплемент был отчасти преувеличением, но только отчасти. Ральф прекрасно знал, как старик радел за свою работу и какой ценой ему доставалось очередное раскрытое дело.
Молодой человек был рад тому, что смог, наконец, сменить инспектора Норриса на его боевом посту и дать возможность этому человеку отдохнуть от нервотрёпки рабочих будней.
Непоседливый луч стремительно покидавшего последние участки неба, чётко очерченные горизонтом, образованным крышами тесно прижатых друг к другу домов, отразился в глади оконного стекла ближайшего к ним здания, заставив Андервуда отвернуть взгляд. Пыльная дорога, только что пропустившая тяжёлую телегу, поворачивала в сторону и разделялась на несколько меньших. Эти тропинки своими очертаниями напоминали инспектору речные притоки, давно пересохшие и с нетерпением ждущие зимних дождей.
Звонкий гомон стайки пробегавших по улице мальчишек, сообщал всей улице о том, как обладателям голосов не хочется расходиться по домам.
Кивнув в сторону сверкавших в отдалении детских пяток, Ральф проговорил:
- Помню, в Фримонте мы точно так же не хотели идти домой и бродили по окрестностям допоздна. Отличное было время.
"Да уж, просто замечательное... Особенно, в минуты возвращения в родное кошачье гнездо."

Нда, что-то я совсем разучился писать посты. Переписывал монолог несколько раз и всё равно он выглядит как-то тускло Х_Х

Простая и в то же время уютная обстановка дома Норрисов, так приятно дисгармонировавшая с ещё утром посещённым инспектором обиталищем Акрита Аше и суровой атмосферой особняка Патрика Даррела, в прямом смысле этого слова грела душу. Здесь чувствовались уют, жизнь, в воздухе витал божественный аромат домашней выпечки и, что самое главное - не было кошек и что-то не слишком умело скрывающих людей. Андервуд обвёл взглядом комнату, служившую одновременно и столовой и гостиной, уже не замечая лёгкой и несколько сентиментальной улыбки, которую пытался скрыть с того самого момента, как перешагнул порог.
Миссис Норрис за последнее время, казалось, ещё больше раздобрела, что на взгляд Ральфа совершенно не портило эту пожилую женщину. Она смотрелась точно заботливая бабушка, полушутя журящая внуков за то, что они плохо едят и не желают уходить со двора после захода солнца.
Разговор, точнее, монолог миссис Норрис в присутствии Андервуда всенепременно сводился к одной и той же теме, неимоверно смущавшей инспектора. За своей работой молодой человек забывал обо всём на свете, включая извечную проблему поиска второй половины, которым он не занимался. Ральф с некоторым смущением потёр кончик носа, стараясь найти необходимый ответ. тот самый, который не будет отпарирован уже ставшим привычным "Это всё глупые отговорки, мой милый! Ты слушай, что тебе говорят!", но наставник спас Андервуда от очередного неминуемого провала, переведя разговор в другое русло. Мысленно вздохнув с облегчением и надеясь на то, что лёгкий и, по мнению инспектора, совсем не уместный в его положении румянец скоро исчезнет с его щёк, Ральф поблагодарил хозяйку за поставленную перед ним порцию и от всей души расхвалил как саму обстановку, так и кулинарное творение Марты.
"Если бы у нас в управлении был такой повар, чёрта с два бы я вообще куда-то выходил", - промелькнула в голове Андервуда нелепая мысль, тут же сменившаяся другой, более насущной.
"Дело..."
Аккуратно достав свой блокнот, инспектор пристроил его на край стола, дабы в случае чего свериться с записями, которые успел сделать.
- Понимаете, инспектор Норрис, - молодой человек коротко прокашлялся в кулак, прикидывая, как бы получше начать свой рассказ и не выглядеть при этом зелёным юнцом, не способным отыскать где у кошки уши, - Мне с самого начала казалось, что в этом деле не всё чисто. Звучит глупо, знаю, в каком расследовании всё плавает на поверхности? Но здесь нечто иное. Я начал по старой схеме - с опроса свидетелей произошедшего и осмотре места обнаружения последней улики. Все люди, с которыми мне пришлось сегодня иметь разговор не слишком охотно отвечали на вопросы, касающиеся непосредственно самого исчезновения несчастной Хлои Акрона, зато подкидывали одну загадку за другой, словно жонглёры в цирке. Уж простите мне такое сравнение, сам не понимаю, почему его привёл... Впрочем, родители несчастной вообще отказались со мной разговаривать, что несколько странно в сложившейся ситуации. В общем, первыми я опросил мистера Аше и его помощницу миссис фон Гросс. Люди весьма специфического характера, очень замкнутые и привыкшие к уединению. Сам мистер Аше, хоть и считается близким другом мисс Акрона, отзывался о ней холодно и отстранённо, словно хотел поскорее закрыть неприятную для него тему. В ходе поисковой экспедиции, прошедшей, к большому сожалению, без моего участия, был найден труп безымянной девушки, тело которой мне и продемонстрировал мистер Аше. Если судить по поверхностному осмотру, то несчастная приняла далеко не лёгкую смерть от повешения. Кроме того, мелкие детали указывают на то, что девушка, явно не была одинока при жизни.
В ходе своего рассказа, Ральф всё больше и больше погружался в воспоминания прошедшего дня, совершенно не замечая за собой несколько более резких и эмоциональных движений, нежели те, что он позволял себе ранее.
- В ходе беседы с миссис фон Гросс я вывел лишь то, что она чего-то боится. По мне, так причиной сего страха является хозяин конторы. Он чего-то не договаривает, намеренно уводя разговор в иное русло! Мне это напоминает дело о исчезновении торговки сладостями, что я вёл ещё во время своего короткого пребывания в Лидсе. Помнится, тогда я никак не мог взять в толк, почему люди так упорно молчат, не желая делиться с представителем правопорядка даже самой ничтожной информацией. Да, теперь я чуть больше в этом понимаю, но всё равно!..
Едва не отправив на пол  очередным взмахом руки чудом удержавшийся на краю стола нож, инспектор опомнился и осекшись,  принял достойную момента позу, вернув прибор на прежнее место и снова обратившись к своим записям.
- Простите, инспектор Норрис, я несколько увлёкся, - Ральф вновь прочистил горло, хотя в этом не было абсолютно никакой нужды и продолжил:
- Одно я уяснил предельно точно, меня упорно толкают в сторону Патрика Даррела, того самого молодого владельца старого поместья, который совсем недавно переехал в Примвуд. Похоже, город уже всё решил, а расследование считается лишь простой формальностью. Но знаете что, инспектор Норрис? Я не уверен в том, что общее мнение верно. Сегодня я говорил с этим человеком, который, судя по горе анонимных писем, всё ещё лежащей на моём рабочем столе, является средоточием зла на этом свете, и не уверен, что это соответствует истине. Да, мистер Даррел подозрителен, нелюдим и несколько эксцентричен для своих лет. Но...
Ральф замолчал, закусив губу и уставившись в идеально чистую поверхность кремовой скатерти, накрывавшей обеденный стол.
- Он не кажется мне способным на убийство или же похищение. Понимаю, что это преждевременное и несколько эмоциональное суждение, не основанное на фактах. Тем более, если принять во внимание его нелепую историю с кулоном мисс Акрона, волшебным образом оказавшимся у него в саду. Никто не видел, как незнакомая девушка приходила под окна его дома и не может с полной уверенностью подтвердить его слов. Показания мальчика-слуги так же основаны на эмоциях и не могут быть весомым аргументом. Меня беспокоит так же то, что жители города настроены всё более агрессивно. Не хотелось бы лицезреть спонтанный суд линча, не доведя дело до победного конца. А ещё эта мёртвая девушка, о которой в городе и слыхом не слыхивали. Слишком много вопросов, слишком много...
В задумчивости Ральф отправил в рот очередной кусочек пирога, всё так же глядя на скатерть. Теперь инспектор уже не размахивал руками, а сидел спокойно, словно боялся пошевелиться.

Инспектор слушал своего наставника с огромным вниманием, время от времени внося поправки в свои дневные записи, или же добавляя к ним что-либо новое. Привычка конспектировать укоренилась в Андервуде ещё со времён учёбы и не раз помогала молодому человеку собраться с мыслями. Другое дело, что не всегда удаётся записать что-то важное.
История о театре всколыхнула воображение молодого инспектора, почти наяву рисуя перед ним картину места преступления, совершённого столько лет назад. Некоторые дела так и остаются не раскрытыми. Это удручает и интригует одновременно. Андервуд всегда стремился понять, что двигало тем или иным преступником, влезть в его шкуру, понять, чем он живёт. Это было сложно, приходилось попотеть и совершенно не всегда удавалось. Однако, бывали счастливые исключения, ради которых стоило работать.
Эта тактика прекрасно подходила и для разговоров со свидетелями. Если удастся найти общий язык с собеседником, полностью войти в доверие, можно узнать всё, что тот знает. Великое искусство, которым должен владеть каждый полицейский. Увы, не каждому оно даётся в полной мере. Ральфу хотелось бы когда-нибудь (желательно, в скором времени, как и любой молодой человек, он торопил события) научиться премудрости читать человеческие души. Но никто не застрахован от ошибок, даже самый лютый профессионал.
- Я постараюсь, инспектор Норрис. Вы правы, это очень странно. Мне самому всегда казалось, что родители должны беспокоиться о судьбе своих чад, какими... какими бы эти чада не были, - в голове Андервуда промелькнула череда воспоминаний о разговорах с матерями алкоголиков и дебоширов, с которыми инспектору приходилось иметь дело в Лидсе. И ни одна из тех женщин даже на миг не усомнилась в невиновности своего отпрыска, буквально осаждая участок в попытках изменить ход следствия. В глазах матери, сын или дочь всегда будут светлыми ангелами, что бы они не натворили. А Хлоя не была убийцей (по крайней мере, инспектор в это верил) и совершенно не нарушала городского спокойствия, никому не навязывая собственных странностей. Потому поведение миссис Акрона так удивило молодого человека, заставив его отступить от первоначальных планов и заняться свидетелями второго порядка.
- А где живёт миссис Грейс? - Андервуд внёс в список имён, составленный им ранее, ещё несколько позиций, обведя имена Глэдис Грейс и миссис Байри двойной линией. Точно такой же, каким были выделены Патрик Даррел и чета Акрона, - Почему я о ней ничего не слышал?.. - последний вопрос был больше риторическим. Андервуд успел не так уж и много, но составление круга опрашиваемых всегда было его сильной стороной. Почему в этот раз всё шло наперекосяк?
"Привыкай, приятель, это жизнь", - скептически заметил внутренний голос, приобретший, отчего-то, явственные интонации Акрита Аше.
- Семейные тайны... Они всегда охранялись так ревностно, что не подступиться. Чем влиятельнее семейство, тем больше скелетов у них в подвалах. Иной раз, за такие мелочи бояться, что смешно становиться. Ох, простите меня, инспектор Норрис, я несу чушь.
Ральф взглянул на старика, сидевшего напротив и внезапно в полой мере ощутил всю тяжесть лет, свалившихся на его наставника. Да, он прожил долгую жизнь и, возможно, скоро покинет этот мир. Но Андервуду хотелось (быть может, несколько эгоистично), что бы этот замечательный человек задержался на этом свете подольше. Отдохнул, пожил только для себя и своей жены, сейчас с нарочитой строгостью одергивавшей его. Примвуд был и оставался хорошим городом, пока в нём жили такие люди.
Но нужно было возвращаться к теме разговора и Андервуд моментально одёрнул себя, насильно возвращая сознание в прежнее рабочее русло, что было очень сложно в подобном окружении.
Замечание хозяйки дома относительно реального положения вещей в конторе Акрита Аше вызвало у Ральфа значительный интерес.
- Миссис Норрис, почему вы думаете, что дела обстоят именно так? - с благодарной улыбкой и очередной порцией комплиментов, приняв очередную порцию кулинарного шедевра Марты, Ральф с удовольствием за него принялся, уже догадываясь об ответе на свой вопрос.

Прошу прощения за задержку и размеры Х_Х

Ральф тихо вздохнул. Если бы он не знал миссис Норрис достаточно долгое время, то он мог бы принять её слова за плохо скрываемую зависть. Хотя, чему тут завидовать? Фон Гросс была не из тех женщин, которые способны были вызвать подобное чувство у окружающих.
"И хватит об этом", - мысленно одёрнул себя молодой человек, радуясь тому, что его наставник прервал монолог своей жены и избавил инспектора от неловкой необходимости как-то его комментировать.
- Если вы имеете ввиду Фортего и Сомса, - неуверенно начал Андервуд, машинально перелистывая исписанный лист блокнота и аккуратно его разглаживая, - То они уже составили своё мнение об этом деле. Думаю, что вы, инспектор Норрис, его уже слышали.
Да, не знать о том, что думают эти прощелыги о случившемся было не просто.
- Или вы говорите о ком-то другом?
Мысленно перебрав в голове стопку свежих дел о карманных кражах, пьяных дебошах и прочих мелких правонарушений, время от времени происходивших в городе, молодой человек зацепился сознанием за самое часто встречавшееся в отчётах имя - Грег Виет. Этот тип в настоящий момент занимал одну из двух комфортабельных камер, располагавшихся в участке и ждал прояснения своей дальнейшей судьбы. До сего момента Ральф не думал о том, что этот тип может быть связан с настоящим делом. Но молодой человек мог упустить что-то несущественное и важное.
- Я... - Андервуд мотнул головой, - Ну не Виета же, в самом деле, вы имели ввиду?
Нет, он явно чего-то не понимал и это было плохо.